из тарзакских уродцев шестнадцать пальцев, однако зарабатывать этим он не может.
— Ты не понимаешь, Растр. — Азонго понизил голос. — Ходят слухи, будто доктор родом не с Момуса.
— Ворлианец?
Азонго пожал плечами:
— Это все слухи. Однако, возможно, он сможет помочь твоему учителю. Если Палсит выздоровеет и напишет нам с Растром историю, мы вместе сможем сделать великолепный номер.
Дерки кивнул:
— Возможно, доктор сможет что-то сделать и с моим голосом.
Азонго засмеялся:
— Это и я могу. Тебе надо упражнять голос, резко выдыхая воздух и рыча при этом горлом. Вот так. — Азонго сделал глубокий вздох, потом с силой выдохнул. — 0-о-о-ова-а-у-у! — Староста кивнул. — Если тренироваться при каждом удобном случае, это сделает голос ниже и гуще. Попробуй.
Дерки глубоко вздохнул:
— 0-ова!
Взгляд Палсита ожил и заметался между Дерки и Азонго.
Что это? Что за языческий обряд?
Азонго покачал головой:
— Нужно выдыхать быстрее. О-о-о-ова-а-у-у!
— О-о-ова!
— 0-о-о-ова-а-у-у!
— 0-о-овау!
— Гораздо лучше. — Он кивнул Растру. — Если ты будешь моей жертвой, тебе надо хорошо вопить. Попробуй-ка так. — Азонго снова вздохнул. — А-а-а-а-а-а!
Растр кивнул:
— Ага. Аж кровь стынет. — Он глубоко вздохнул. — А-а-а-а-а-а!
Все трое вопили и рычали на разные голоса. По щеке Палсита скатилась слеза.
Там, в полях… селяне… послушайте, как они страдают, какие муки! Смотрите, вон там! Дракон! Какой ужас!
— О-о-о-ова-а-у-у-у!
— А-а-а-а-а-а-а-а-а!
Палсит, пошатываясь, встал и положил руку на плечо Растра.
— Не бойся, нежная дева, ибо я, Золотой Рыцарь, убью дракона и сложу тушу к твоим ногам! Азонго наклонился к Дерки:
— Твой учитель достаточно здоров, чтобы рассказать нам историю?
Дерки вздохнул:
— Для поврежденного разума Палсита это не история, а реальность. Он видит дракона. И, — он кивнул на Растра, — деву.
Азонго покачал головой:
— Завтра же на утренней заре отправимся искать этого странного доктора.
В двух днях пути от Мбвебве, в глубине Донникеровой котловины находилась усадьба, окруженная высокими, увитыми виноградной лозой заболонями. За деревьями стояла высокая металлическая ограда, а вся территория была разделена на небольшие загоны, содержащие типичных представителей форм жизни Момуса. В центре усадьбы стояло голубое металлическое здание, ощетинившееся необычными приборами и похожее на стриженного «под горшок» дикобраза. В доме доктор Шарт, сжимая семипалые руки, лебезил перед изображением на лабораторном экране.
— Мне надо только еще немного времени, посол Инак. Если бы у меня было побольше времени…
— Хватит! — Посол нахмурился и ткнул в Шарта пальцем. — Не знаю, какой недоумок утвердил финансирование вашего проекта, Шарт, но, когда Совет Военачальников получит мой рапорт, кое-кому не поздоровится!
Шарт сжал руки:
— Инак, эксперименты очень сложны, а я на станции совсем один. Если бы вы не препятствовали удовлетворению моей заявки на ассистента…
Изображение подняло тонкие желтые брови.
— Вы меня поражаете! Вы ожидаете, что Десятый Квадрант потратит еще деньги в поддержку ваших сумасшедших теорий? Бред. Полный и абсолютный бред!
— Инак, только подумайте о выгодах для правительства в случае моего успеха. Подумайте о возможности контролировать весь животный мир планеты. Подумайте об этом: возможность распространять болезни по своему усмотрению, используя специально приспособленных бациллоносителей…
— Подумать об этом! Подумать о том! — Инак нахмурил брови. — Мы можем только думать об этом, Шарт. Результатов мы так и не видели.
Шарт улыбнулся и развел руками:
— Если посол вспомнит, Военачальники благосклонно отнеслись к моему проекту. Это вложило бы им в руки мощное оружие, и…
— Только в том случае, если бы у вас появились результаты, Шарт. Хватит об этом. Когда у вас появится нечто реальное, о чем я смогу доложить?
Шарт пожал плечами:
— Возможно… дней через тридцать. Эксперимент с вирусом почти завершен. После этого останется только наладить его производство.
Посол Инак потер остроконечный подбородок, потом кивнул Шарту.
— Тогда, возможно, мы сможем послать Военачальникам весьма впечатляющий доклад. Да, это будет очень кстати.
— Если можно задать вопрос, Инак, для чего кстати?
— Сюда скоро прибудет комиссия из Объединенных Квадрантов, и тогда начнется длительный период расследования и переговоров. Алленби, марионетка Девятого Квадранта, отказывается обсуждать наши предложения… — Инак наклонился вперед. — Но если я смогу показать Великому Государственнику Момуса, что отказ от принятия наших предложений принесет несчастье его народу… Понимаете, о чем я?
— Я приложу все силы, Инак…
— Нет, Шарт! Вы добьетесь успеха! — Изображение потускнело, и экран опустел.
Шарт приставил большой палец правой руки к кончику носа и покачал оставшимися шестью пальцами в направлении экрана.
— Й-а-а-а-а-а-а-а-а! — Он уже опустил руку и почти отвернулся, когда зазвенел автоматический датчик тревоги. — Что там еще? — Шарт вздохнул и включил следящую камеру. К станции приближалась повозка, запряженная одним из неповоротливых момусских ящеров; в повозке сидели четверо пассажиров. — Только не еще один пациент. — Шарт покачал головой и вспомнил давнюю идею обучить момусианина управляться со множеством простых работ по лаборатории, поглощающих его время. Теперь, когда этот Инак отклонил последний запрос об ассистенте и ускорил график, разве у него есть выбор?
Шарт выключил камеру, повернулся и вышел в коридор, ведущий к выходящей к дороге двери. На улице его оглушили вопли и рычание. Он прищурился и оглядел приезжих. На задке повозки орали друг на друга один из местных дикарей, крупный человек в желто-зеленой полосатой одежде и маленький толстяк в пурпуре. В сторонке клевал носом спокойный старик, тоже в пурпуре. Шарт потер руки:
— Великолепно!
Повозка остановилась перед доктором, и огромный ящер, служащий двигателем экипажа, сел и протянул вперед правую лапу вперед.
— Иехали. Лати.
Дикарь соскочил с повозки,
